Последние недели ожидания тянулись ужасно долго, и наверное, ожидание казалось особенно долгим потому, что в консультации меня периодически пугали преждевременными родами. Вот я и настроилась, что рожу раньше. Врач поставила срок 2 декабря, я насчитала 30 ноября.

Каждый, с кем я общалась, считал своим долгом спросить: «Как, ты еще не родила?!» Это особенно бесило, и последнюю неделю я отшучивалась, что принимаю ставки на тотализатор, кто точнее угадает дату рождения нашей девочки.

Мы заранее договорились с акушеркой Ирой Ивакиной, что роды будет принимать именно она. В ночь с 25 на 26 ноября где-то около 3 часов я проснулась и ощутила, что идут схватки, но какие-то странные, без боли. Решили подождать до утра. Я попробовала уснуть, и... проснулась уже утром. Как оказалось, это были предвестники.

30 ноября я, полностью отчаявшись и поняв, что раньше уже точно не рожу, затеяла генеральную уборку в квартире. Все убрала, и, намыв в завершение полы «по правде», без всяких швабр, решила пройтись до магазина. Уже по дороге я почувствовала, что что-то не так, какая-то ноющая боль в пояснице появилась. Быстренько купив продукты, пошла домой.

Вечером пришел муж, поужинали, посмотрели телек и часов в 12 завалились спать. А в час ночи я поняла, что оно началось. Полежала в постели, и когда схватки стали довольно болезненными, пошла в гостиную, чтобы не будить мужа и сына. Посидела в инете. Часа в 4 боль стала сильной. Разбудила мужа, который, в общем-то, был спокоен, как танк. Решили позвонить акушерке. Узнав, что схватки идут через 10 минут, она велела ждать часов до 7 утра.

Дождались утра. Позвонили акушерке, и муж поехал ее забирать из дома. А я стала собираться. Наделала бутербродов мужу, проверила сумку, зашла к сынуле в комнату. Тут он, конечно, проснулся, и узнав радостную весть, что Полинка собралась «рожаться», стал прыгать чуть не до потолка.

Вскоре приехал муж с акушеркой, и мы поехали в роддом. Подъехав, обнаружили жуткое количество машин — оказывается, все собрались рожать именно сегодня. Свободная родильная палата была последняя, а в приемном покое не нашлось ночной рубашки, пришлось надевать свою.

Оформили бумаги, поднялись на родильный этаж — чистота и стерильность (хотя все это мы знали заранее, поскольку ходили с мужем на экскурсию). Тут наша акушерка сообщила, что сейчас приедет еще одна ее роженица — случай уникальный. Обычно такого не случается. К счастью, освободилась палата напротив нашей, и Ира ее никому не давала.

Я была так рада, что избавлюсь, наконец, от своего живота, что, как чокнутая, всю дорогу хихикала. В палате мне подключили аппаратик КТГ, чтобы следить за сердцебиением детки и схватками — оказалось, что схватки еще слабоватые (а мне казалось, что достаточно сильные). Муж остался со мной, а Ира пошла принимать вновь прибывшую роженицу. Стали следить за сердцебиением детки и заметили, что в момент схваток сердце у нее просто готово выпрыгнуть. А если дышать по-собачьи, то ей вроде полегче. Схватки становились сильнее, и я прилегла, хотя до этого собиралась ходить до самого момента родов. Но почему-то расхотелось. Пришла дежурный врач, посмотрела меня — раскрытие 3 см. Воды не отходили. Через часа полтора шейка раскрылась на 5 см, и Ира вскрыла пузырь. Вот тут и начались настоящие схватки. Приборчик стало зашкаливать, я впилась в руку мужа мертвой хваткой. Периодически Ира предлагала мне эпидуралку, но я заранее решила, что не буду ничего обезболивать — боюсь всех этих процедур больше, чем боли от схваток. Почему-то страшно хотелось есть, и желания были какие-то извращенные — медового торта и свежего огурца. Взяла половинку леденца, но поняла, что меня просто вырвет.

Тут начала рожать вторая Ирина роженица — и меня почему-то стало бесить все, особенно ее стоны. Я-то была уверена, что рожу молча, как в первый раз. В соседней палате родилась девочка. Ира закончила там и вернулась к нам.

У меня начало потихоньку «срывать крышу», ходить совсем не хотелось. Ира прикатила аппарат с «веселящим газом», я стала дышать через маску — полегчало, хотя ощущение было такое, как будто я пьяная, видимо, от переизбытка кислорода. Шейка раскрылась на 7 см. И тут я почувствовала, что начинаются потуги. Мужа выгнала в коридор — такой был уговор заранее. Он пошел пообедать. Мы с Ирой остались вдвоем. Живот стал какой-то причудливой формы — это ребенок продвинулся в самый низ. Ира отцепила КТГ и стала слушать сердце ребенка фонендоскопом. А мне стало страшно, что с деткой что-то не так — ведь я перестала слышать ее сердечко! Вдруг Ира забегала, стала «трансформировать» кровать в родильный стол — сейчас, говорит, будем рожать. А я уже ничего не соображаю от боли. Ладно, говорю, я согласна, будем рожать.

Начались потуги — одна, вторая. С третьей почувствовала жгучую боль в промежности — это голова вышла наполовину. Еще разок — пришлось помочь себе голосом — и дочка родилась! Посмотрела на часы — 12.50. Боже, какая страшненькая — нос приплюснут, между бровями складка! А Ира смеется — красавица! Положили детку мне на пузо, я ее схватила крепко за ручку, а она, как котенок, ползает и пищит. «Это, наверное, и есть счастье,» — подумалось мне.

Перерезали пуповину, забрали дочу на пеленальный столик, измерили — 52 см, 3,740 кг, головка 37 см. Апгар 9/9. Видит-слышит. Слава Богу!

Еще одна слабая схватка — и родилась плацента. Все, роды закончились. Разрыв один малюсенький, в промежности по старому шву. Сразу можно сидеть. Позвали мужа, дали ему дочку — а она — копия папы! Со мной закончили возиться, и приложили детку к груди — присосалась намертво, и сосала полчаса. Да, это не братик, который соснул два раза и заснул. Через пару часов переехали в послеродовую палату. Ну вот, все закончилось... и началось одновременно.

Сейчас нашему сокровищу уже 6 месяцев, кушаем все также хорошо, уже весим 10 кг и выросли до 70 см.

Мне понравилось, честно! А вся боль забылась моментально.