ПДР мне ставили на 15 апреля, в день рождения Пугачевой. Но мне очень хотелось родить пораньше. От беременности я уже порядком устала. Тем более, сессию в институте сдала досрочно, и делать было совсем нечего. К рождению масика было все готово — все куплено, перестирано, переглажено, кроватка застелена, пакеты в роддом собраны. От нечего делать я изводила подруг, маму, мужа бесконечными походами по «детским» магазинам и разговорами о предстоящем событии.

12 апреля был назначен последний визит в ЖК. Кстати, немного о ЖК. Я ходила в консультацию 1 на Чехова, и вела мою беременность Бурова Елена Николаевна — очень профессиональный специалист. В ее адрес могу сказать только самые лучшие отзывы, хотя, чтобы попасть к ней на прием, нужно было просидеть пол-часа, не меньше. Зато доброе, отзывчивое отношение гарантированно.

В тот день меня уже не ждали и, честно говоря, были удивлены моему появлению. Сказали, что если не рожу к понедельнику (15 числу) — отправляться в роддом, как говорится, «сдаваться».

Все выходные я провела в ожидании и жутко боялась ехать. Но роды не начались, и пришлось лечь в паталогию при р/д 9. Я заранее договорилась там с акушеркой, поэтому поехала не по месту жительства. Меня осмотрели, сделали УЗИ и вынесли вердикт: если до 19 апреля не рожу сама, будут вызывать роды. А уж это точно в мои планы не входило. Я целыми днями ходила взад-вперед по отделению. Когда отпускали домой — устраивала генеральную уборку, лишь бы родить самой.

18 апреля я отпросилась у зав. отделением домой, чтоб отдохнуть и набраться сил перед завтрашней экзекуцией (а на следующий день мне должны были вызывать роды). Она дала добро, но прежде, чем уйти, я сходила на курсы по подготовке к родам, где показывали фильм об этом процессе. Вот уж где я испытала нервное потрясение, я даже плакала — так мне было жалко главную героиню-роженицу. Но сама ни капли рожать не боялась. Сейчас вспоминаю, фильм смотреть даже страшнее и больнее, чем самой это испытать.

Вечером папа отвез меня домой. И только я успела переодеться во все домашнее, чувствую — во мне что-то изменилось. Даже передать не могу что, но это «что-то» меня и напугало и обрадовало одновременно. Немного заболел низ живота, и больше никаких ощущений. Муж пришел с работы часов в восемь вечера, и мы пошли в магазин. Погуляли немного, а когда вернулись домой, к «тянущему» животу добавилось постоянное хождение в туалет. Извиняюсь, конечно, но очень хотелось по-большому, а никак не получалось. Я сначала ничего понять не могла, вроде ничего такого не ела, запорами не страдала. А потом поняла, что это малыш давит своим весом на кишечник. И успокоилась на этом. Хотя мужу сказала, что, наверное, сегодня поедем нашего сынулю рожать. Особой боли не было, хотя часов в десять реденькие схваточки начались, но совсем незначительные.

Где-то в одинадцать легли спать. А в 2 ночи сквозь сон меня скрутило, и что-то внутри лопнуло. Воды отошли. И схватки стали чуствительными. Тут, конечно, уже ни я не сплю, ни муж, ни наш малыш. Игорь предложил акушерке позвонить. А я ему говорю, дак ведь ночь на дворе, пусть еще чуть-чуть поспит. Пол-часа подождали для уверенности, что это все-таки настоящие схватки, а не предвестники. И тут муж не выдержал смотреть, как я загибаюсь на схватке, позвонил нашей акушерке, описал ситуацию и получил добро, чтоб ехать в роддом.

Мы вызвали такси и поехали, а по пути забрали акушерку. Я, как дельная роженица, в блокнотик время схваток записываю, а как схватка начинается — дышу, как паровоз. И ведь помогает! Хотя откуда мне знать было, как надо дышать, я ведь на курсы не ходила. Видимо, природой это в женщине заложено, надо только постараться расслабиться и понять, чего хочет твое тело.

Приехали в роддом, моя акушерка, Семенова Татьяна Анатольевна, ушла переодеваться, оставив меня на принимавшую в тот день смену заполнять нужные документы. Муж ждал в холле. Мне выдали сменную одежду. И когда я шла к мужу, чтоб отдать ему свою одежду, я загибалась, но не от боли, а от смеха. Мне выдали сорочку по самое не балуй, один рукав у нее был очень длинный, как у Арлекино, а другой вообще отсутствовал, видимо кто-то его в горячке оторвал, половины пуговиц тоже не было. И вот мы стоим вдвоем, смеемся, пришла Т.А., увидела меня и говорит: «Боже мой, Аня, что это на тебе? Щас дам другую».

Попращалась с мужем, сказала, что без ребенка отсюда уж точно больше не уйду, и пошла за моей провожатой. А самой ни капли не страшно, даже радостно как-то, что скоро своего малыша увижу. Кстати, я ведь почти все роды просмеялась, то анекдот расскажу, то шутку какую вспомню. И делала я это специально, чтоб не так страшно было. Не надо идти на роды, как на расстрел, даже если больно — а больно будет обязательно — нужно оставаться в позитивном настроении и принимать все происходящеее, как природный процесс. Ведь Вы рожаете ЧЕЛОВЕКА.

Время 3:30. Осмотр на кресле. Побрызгали чем-то, защипало до жути. Осмотр, конечно, болезненный, врач туда рукой залезла и вынесла свой вердикт: «Ты в родах, раскрытие 5 см.» Для себя отмечаю, уже полпути пройдено.

Дальше была клизма и сидение на унитазе за прозрачной шторкой. До сих пор понять не могу, зачем ее туда повесили, все равно ничего не закрывает. Мне еще повезло, что в это время больше никто не рожал, поэтому никто не бегал, не суетился. Моя Т.А. сказала, что выйдет ненадолго, чтоб я не смущалась, а как закончу туалетные дела, сходить в душ. Я благополучно сделала, что мне полагается, очень здорово, что мне никто не мешал, т.к. хоть и рожала, но все же чувство стыда меня не покидало. И тут у меня возникла задачка для ума — снимать ли носки, когда пойду в душ. Вроде если не сниму, потом мокро будет. А снимать сил нет, схватки уже довольно частые и болезненные. Сейчас даже и не помню, сняла или нет их, и где вообще они.

Как говорится, с горем пополам подмылась кое-как. Пришла врач, принимавшая мои роды, Симакова Анна Юрьевна, с акушеркой и медсестрой. Пошли на третий этаж в родовое отделение пешком. До сих пор помню их спины, и как они разом поворачивались ка мне, когда у меня начиналась схватка, и в один голос говорили: «Молодец, Анечка, дыши, дыши!» Я пыхтела, как паровоз. Вдох носом и глубокий выдох через рот. И так дышала все роды, когда начинались схватки. Никаких других типов дыхания, какие описывают в книжках, типа «собачкой» или еще чего, у меня не было. Да там и не вспомнишь ничего, что читала.

В предродовой к моему пузу присоединили КТГ, чтобы послушать сердечко малыша и посмотреть схватки. Это, пожалуй, в моих родах было больнее и труднее всего — лежать на спине и во время схваток стараться не шевелиться, чтоб не сбить датчики. А тело само, не подвластно мозгу, хочет принять удобную для него позу.

Потом все сняли и разрешили вести себя, как мне хочется. Я ходила взад-вперед, мяла себе попу, а на схватке бежала к холодному кафельному подоконнику, кидалась на него лбом и дышала, дышала. Т.А. удивилась, что это я к окну бегаю, кого там высматриваю, а мне так было легче боль переживать. Схватка заканчивается, и вроде все хорошо, вроде опять жить хочется. Опять какой-нибудь анекдот вспомню, начинаю рассказывать ей, опять схватка, опять бегу к подоконнику, потом заново начинаю тот же анекдот. Если со стороны посмотреть, наверное, со смеху можно умереть.

Времени уже часа четыре, наверное. Дали большой мяч, сказали: «Прыгай». Я попрыгала и правда, боль снимает, мышци расслабляются. «Можно я на нем рожать буду?» — «Нет, — говорят, — нельзя!» Меня в знак протеста против такой несправедливости вырвало прямо на этот мяч. Спрашиваю Т.А., ну долго ли мне еще так себя неприлично вести, когда уж рожу. А она говорит, часа 3-4 еще. А схватки уже ОЧЕНЬ болезненные, уже анекдоты я, конечно, не рассказываю и смешливое настроение куда-то девалось. Я устала, после схватки чуть стоя не засыпаю. Стала жалобно своего малыша просить: «Мой хороший, выходи поскорее». А моя акушерка, видимо, не расслышала и отвечает: «Никуда, Анют, не уйду, не бойся!»

Где-то через пол-часа стала меня подтуживать. Ощущение и вправду, как будто в туалет по-большому ОЧЕНЬ приспичило, плюс невыносимая боль от схватки. Кричу с кафельного подоконника: «Распирает меня, ой, сейчас на кусочки разорвет!»

Пришла врач, посмотрела и сказала: «Давай учиться тужиться». Засунула руку в меня и говорит, чтоб я ребеночка ей в руку потужила. У меня не получается, да и страшно почему-то стало. Стали стоя пробовать тужиться, так, вроде, удобнее и лучше получается. Немного «на земле» поучились и пошли на кресло рожать. Как шла туда, как забиралась на кресло — не помню. Помню уже только тот момент, как мне на ноги бахилы одели, и моя акушерка вошла в новом, стерильном халате, шапочка на голове. Я ее даже не узнала, куда-то вся ее доброта исчезла, серьезная стала и говорит мне: «Так, Анна, теперь слушаешь только меня, что я говорю, то и делаешь. Поняла?» — «Ага!»

И вот началась работа. Схватка, за которую надо успеть 3 раза потужиться, секунд 5 перерыв. Опять схватка — и все заново. У меня не получалось, боялась, не могла расслабиться. Когда головка прорезалась, больно очень было, чувствовала, как там у меня все натянулось. Тут еще нога с держателя съехала, ее врач руками держала, а я уже ничего с собой поделать не могу, упираюсь ей со всей силой в руку. Удивительно, как она, с виду такая хрупкая женщина, смогла удержать меня. Я очень благодарна всем врачам 9-й больницы, кто мне помогал в эту ночь.

Когда я рожала своего ребенка, на улице всходило солнце, и поэтому в окне в отражении я все видела. Как увидила головку ребенка, у меня паника началась, я закричала, хотя ни разу себе этого не позволяла в процессе схваток. Врач набрала в ладоши холодной воды и мне в лицо вылила. Я сразу собралась, и с громким рыком родила своего малыша. Всё. На этом вся боль тут же забылась, я вертелась, чтоб получше его рассмотреть. Не плакала, но постоянно приговаривала: «Какой он хорошенький. Маленький. Сладенький.»

Как родился послед, я даже пе почувствовала. Т.А. попросила меня еще раз потужиться, и он вышел. Что там этот послед, когда из меня только что вышло чудо — 4100 гр. и 54 см.

Последняя болезненная процедура — это осмотр зеркалами. И меня оставили «греться» со льдом на животе рядом с масиком. Я устала, но сон, как рукой сняло, я все глядела на своего сынулю и пела ему песенки. Врачи удивлялись, кто это поет.

Я родила без разрывов, без анестезии за 4 часа. Когда позвонила мужу и маме, на часах было 6:15 утра, все были шокированы, что я так быстро управилась.

А еще, когда я родила, врач спросила: «Ну что, за дочкой придешь?» Я ответила, что обязательно прийду, вот только отдышусь немного.

Вот так позитивный настрой на благополучные естественные роды помог мне без осложнений родить сына Макара.